Филип Рот - "Заговор против Америки" (2004)

В католической и протестантской Европе Рождество – все только и делают что едят, пьют и упаковывают подарки. Я тоже примкнула к этому неотвратимо толстеющему большинству и в который раз с восторгом наблюдаю, как два ребенка за три минуты с устрашающей скоростью и каким-то злобным ожесточением распаковывают миллиард подарков, заботливо завёрнутых родителями в разноцветную бумагу. Во всей этой суматохе время на чтение остаётся разве что в непродолжительных перерывах между обедом, тортом и ужином, да и тогда все силы организма направляются на переваривание, а мозг впадает в необогащённую кислородом углеводную кому. Но вы не думайте, что я оставлю вас совсем уж без пищи для размышлений – сегодня поговорим об одном из наиболее обсуждаемых американских авторов. Встречайте Филипа Рота и его «Заговор против Америки». 

Когда-то давным-давно в одной из читаемых мной художественных книг (уж не помню в какой) я наткнулась на упоминание о Филипе Роте как о современном классике американской литературы. Герои той книги забавным образом противопоставляли Рота (о котором я на тот момент даже не слышала) другому автору (имя которого было мне, наоборот, знакомо) и заявляли, что произведения последнего якобы не прошли проверки временем. Я, естественно, решила восполнить пробел в образовании и скачала аж три книги «классика» - их названия были на слуху, и я не смогла определиться (например, «Американская пастораль» была мне знакома в виде фильма). Забегая вперёд, скажу, что я вряд ли снова возьмусь за Рота в обозримом будущем, и что после «личного» знакомства с автором я вряд ли причислю его к каким-либо классикам. Но обо всём по порядку. 

«Заговор против Америки» рассказывает нам частично вымышленную историю семьи самого Филипа Рота (я буду называть его отныне ФР) во время частично вымышленных событий Второй мировой войны. Представьте себе, что в 1941 году вместо Рузвельта президентом США стал лётчик Чарльз Линдберг – антисемит, сочувствующий правительству Германии. Под его руководством США не вступает в войну с нацистами. ФР на примере одной семьи (его собственной) показывает нам, как под влиянием одного антисемита в правительстве меняется отношение населения к евреям, как постепенно и незаметно в обществе начинают преобладать расистские настроения, и как этот медленно бурлящий котёл наконец выплёскивается сегрегацией, погромами и убийствами. Книга построена очень необычно – поначалу мне было сложно разобраться в том, где заканчивается реальность и начинается вымысел. ФР подробно рассказывает о своей семье – мама, папа, старший брат, кузен, дяди и тёти – и их повседневном быте. Эта часть книги очень, даже чрезмерно автобиографична: ФР не просто оставляет неизменными какие-то факты своей реальной жизни, но и дотошно описывает всё, начиная от вывесок магазинов на своей улице и заканчивая заголовками тогдашних газет. Временами мне было прямо очень скучно – автор подаёт такой градус «американскости», какой не переварит ни один не-американский желудок. Мне иногда казалось, что для написания этой книги не потребовалось никакого лингвистического или стилистического таланта – хорошей памяти оказалось достаточно. 

Что понравилось: сама затея. Как подсказывает мне Википедия, «Заговор против Америки» написан в жанре альтернативной истории. Идея пофантазировать на тему того, как изменилась бы жизнь американских евреев, откажись США вступать в войну, кажется мне гениальной. Сюжет также изобилует многими довольно сильными ходами. Как поведёт себя глава семейства, ярый приверженец Рузвельта и вступления США в войну, если его собственный сын вдруг встанет на защиту про-немецкого Линдберга? Как изменятся взгляды молодого романтика-кузена на войну и справедливость, если на войне его тяжело ранят? Признает ли семья, поддерживающая политику невмешательства, что была неправа, и что благополучное игнорирование фашизма в одной стране незамедлительно приведёт к фашизму у собственного порога? 

Что не понравилось: всё остальное. Не понравилась уже вышеупомянутая дотошность: пространные описания соседей, зданий и не имеющих отношения к происходящему событий оставляли меня зевающей и равнодушной. Не понравилась какая-то непоследовательность, что ли – вроде как основные события объяснялись впопыхах, между делом, и не всегда было сразу понятно, произошло что-то в прошлом или происходит сейчас. Не понравилась разработка сюжетных ходов: часто казалось, что тот или иной напряжённый момент, конфликт должен разрешиться взрывом, грандиозным скандалом или трагедией – но ничего не происходило. Трагедии действительно совершались, но как-то не так, как-то не там, как-то приглушённо – с тихим пуфф вместо жуткого БА-БАХХ. Огромным разочарованием стала концовка романа в стиле deus ex machina – из ниоткуда каким-то магическим образом (когда, казалось бы, мир раскачивается на грани бездны) всё, к чему вёл нас роман, разрешается за три дня. Не понравилась эта обычная для американцев страсть присваивать себе победу над Гитлером – мол до свержения Линдберга мир был под угрозой и СССР не справлялся, но как только американцы вступили в войну везде наступил мир и порядок. В общем и целом, больше всего разочаровали эти качели – гениальный ход, паршивая развязка, интересный сюжетный поворот, смертная скука. Опять-таки, я читала в оригинале, и в некоторых местах моя скука – непосредственно моя вина (где-то недопоняла слово, где-то подустала, где-то было сложно следить за сюжетом). Тем не менее, я уверена, что моего знания языка вполне достаточно для того, чтобы распознать достойную к рекомендации книгу. «Заговор против Америки» - не из их числа. 

Ну и вот вам ёлочка. С Рождеством!

P.S. Если вы не доверяете моему мнению – я бы тоже не доверяла – вот вам ссылки на некоторых других, кто, как и я, считают ФР переоценённым писателем, писателем-нытиком, писателем-женофобом и даже женоненавистником (вот интересно, почему это микрософт ворд не знает слов сексист и мизогинист? Их что, в русском языке не существует?). Конкретно в «Заговоре против Америки» я не увидела особого сексизма – образ матери, на мой взгляд, получился вполне достойным, автор описывает Бесс Рот с теплотой и восхищением, восторгается её талантом скрывать денежные затруднения от детей, её терпением, её способностью зарабатывать деньги, её социальной активностью. С другой стороны, именно прочитанная мною книга немного выходит за привычные рамки, в которых работал ФР – главными героями являются настоящие родные автора, да и жанр альтернативной истории располагает к использованию реально существовавших персонажей, большинством из которых – так уж сложилось – были мужчины.

P.P.S. Есть ещё кое-что хорошее в "Заговоре против Америки". Эту книгу можно расценивать как своего рода (скучное) предсказание: что случится с некоторыми группами населения, если президентом станет безмозглый популист. 

Джордж Оруэлл - "Памяти Каталонии" (1938)

Как часто вы читаете что-то из менее известных книг "классических" авторов? Все мы с вами знаем Сэлинджера за "Над пропастью во ржи", а Шарлотту Бронте за "Джейн Эйр", как будто эти авторы ограничились всего одной знаменитой книгой. А кто из вас читал, или хотя бы слышал о "Выше стропила, плотники" или "Шерли"? Я и сама грешна - я редко действительно слежу за творчеством одного автора, и, как и большинство, знакома с титанами мировой литературы лишь поверхностно. Мне всегда кажется, что книг в мире так много, а времени так мало, что не следует подолгу задерживаться на одном авторе - и я бегу пробовать новые литературные блюда. Сегодня я изменю этой традиции. Не сознательно, конечно - я просто искала, что бы такого почитать перед поездкой в этот регион. Встречайте непопсового Оруэлла и его "Памяти Каталонии".

Я уже не раз признавалась вам, что не люблю знакомиться с биографиями людей искусства. Я была бы куда более счастливым человеком, если бы не знала подробностей жизни Вагнера, Стайн или Пикассо. "Памяти Каталонии", таким образом, является отступлением от ещё одного из моих принципов, поскольку это – автобиографические записки Оруэлла времён испанской гражданской войны. Оруэлл, оказывается, прелюбопытнейший человек, такой себе английский Роберт Джордан, романтик, добровольно отправившийся в самое сердце Каталонии, чтобы поддержать ополчение и помочь революции рабочих (а заодно и пострелять фашистов). В "Памяти Каталонии" автор подробно рассказывает нам о том, каким на самом деле было ополчение – грязным, необразованным, плохо вооружённым и абсолютно неподготовленным. Оруэлл пытается объяснить читателю – в данном случае мне, не интересующейся политикой современной барышне, - разницу между политическими партиями Испании образца 1936 года, что на самом деле довольно скучно (о чём совестливый автор предупреждает нас заранее, предлагая пропустить соответствующие главы; но я так не умею). Куда более интересным являются его нечастые, но поразительно точные комментарии о самой Испании и её жителях.

«Каждый оказавшийся в ополчении иностранец в первые же недели не мог не полюбить испанцев, хотя кое-что в их характере могло взбесить кого угодно. На фронте мое возмущение иногда даже перерастало в ярость. Испанцы преуспевают во многом, но воевать они не умеют. Всех иностранцев одинаково повергает в ужас неэффективность их действий, напрямую связанная с их чудовищной непунктуальностью. Слово, с которым неизбежно сталкивается каждый иностранец, mañana – «завтра» (дословно – «утром»). Если возможно, дело всегда откладывается на завтра. Это уже стало общим местом, даже сами испанцы шутят по этому поводу. В Испании ничего не происходит в назначенный срок – ни прием пищи, ни сражение. Как правило, все откладывается, но иногда – на это, естественно, нельзя положиться – все вдруг происходит раньше, чем нужно.» 

Именно Оруэлла мне стоит благодарить за то, что он своими заметками из такого далёкого прошлого подготовил меня как нельзя лучше к моей поездке в эту солнечную страну – я была морально готова к испанской неспешности, к очередям в ресторанах (несмотря на предварительный заказ столика), к этому самому маньяна. «Памяти Каталонии» не воспринималась мной как описание военных действий, ужасов гражданской войны, политической неразберихи и испорченного телефона новостей о войне (для этого мне когда-то хватило Хемингуэя) – моё внимание привлекали рассказы о людях, городах и улицах. 

«По непонятной причине арагонские крестьяне хорошо обращались с мулами и отвратительно – с осликами. Если ослик упирался и не шел, считалось обычным делом пнуть его в яички.» 

А каждый из вас, кто когда-то побывал в Барселоне, не сможет не узнать знаменитую Саграда Фамилия в следующих строках (и помните, каждый имеет право на собственное мнение…хотя, конечно, Оруэлл не единственный хейтер собора): 

«Впервые за все время пребывания в Барселоне я зашел в собор – образец современной архитектуры и, на мой взгляд, одно из самых безобразных зданий в мире. У него четыре зубчатых шпиля, по форме напоминающие винные бутылки. В отличие от большинства церквей Барселоны этот собор не пострадал во время революции – говорили, его пощадили из-за «художественной ценности». На мой взгляд, анархисты, не взорвав его, продемонстрировали дурной вкус, хотя и вывесили черно-красные флаги на его шпилях.»

В конце моего издания книги находится несколько рассказов и очерков, не связанных с основным произведением. В них Оруэлл рассуждает о литературе тридцатых годов, и, по правде говоря, лично для меня эта часть книги была самой любопытной. Читая его рассуждения о литературе я поняла, что Оруэлла нужно будет почитать ещё. Многие из его мыслей в точности совпадают с моими собственными, хоть и, конечно, являются куда более внятно оформленными (да-да, в этом абзаце я сравниваю себя с Джорджем нашим Оруэллом, вот такая я зазнайка).

«Любое произведение искусства испытывается его способностью жить во времени; совершенно ясно, что многое из написанного с 1910 по 1930 год выжило и будет, видимо, жить дальше. Достаточно вспомнить «Улисса», «Бремя страстей человеческих», большую часть ранних произведений Лоуренса, особенно рассказы, и почти все стихотворения Элиота вплоть до 1930 года. Окажется ли хоть что-то создаваемое сегодня столь же долговечным?»

Подытожим. Все мы знаем Джорджа Оруэлла по его набившим оскомину «1984» и «Скотный двор» - его гиперболизированный животный коммунизм превратился в политическую страшилку для детей, а его Большой Брат и вовсе стал притчей во языцех. «Памяти Каталонии» - нехудожественное произведение, не изобилующее устрашающими образами и антикоммунистической пропагандой - показывает нам другого Оруэлла, романтика и идеалиста. Эта книга – задокументированное свидетельство тех событий, который стали источником взглядов и убеждений, нашедших своё отражение в более поздних книгах автора. Именно там, в Каталонии, он сформировал своё политическое мнение. И да, я по-прежнему избегаю близких знакомств с биографиями авторов – но в этом случае я не испытываю никаких сожалений. Иногда стоит разок изменить своим принципам, остановиться и отдышаться, окунуться в неидеальное и неизвестное, чтобы затем с удвоенной силой продолжить свой бег.

Катерина Калитко - "Земля загублених, або маленькі страшні казки" (2017)

Сегодня поговорим об ещё одной украинской книге (говорила же вам, прикупила национального), ставшей книгой года ВВС-2017 – «Земля загублених, або маленькі страшні казки» Катерини Калитко. На этот раз я не буду радовать вас пересказом сюжета, анализом героев или выписыванием цитат – эта книга не о сюжете; вместо этого я поделюсь с вами своими ассоциациями и впечатлениями. 

«Земля загублених» (как мне следовало догадаться из названия, но я как-то протупила) – сборник коротких рассказов, связанных между собой лишь тем, что действия происходят где-то на территории этой самой Земли Потерянных (ну ещё иногда какие-то истории получают продолжение, но уж лучше бы мы с вами оставались в счастливом неведении). Земля Потерянных – мифическая страна (континент? планета?), которая объединяет в себе самые необычные, тоскливые, страшные и реалистичные места, доступные человеческому воображению (но так, чтобы не скатываться в область научной фантастики и фэнтези). Каждый герой каждого рассказа (опять-таки, как следует из названия; вообще-то шикарное название, реально отражает суть произведения) по-своему потерян, испорчен, травмирован и запутан: тут у нас и психологически пострадавшие гендерно неопределившиеся, и калеки войны, и жертвы чужого эгоизма и насилия, и ревнивцы, и воры. Всех их между собой объединяет травма – ужасная и беспощадная, жирными пальцами отпечатывающая жизни, грозной непроглядной тучей витающая над головами. 

Мне кажется, «Земля загублених» по настроению очень похожа на сериал «Black Mirror» (кто не знает, сериал состоит из несвязанных между собой серий, каждая из которых показывает последствия бесконтрольного развития технологий). Это очень вымышленные, но в то же время жутко правдоподобные размышления о том, до чего может докатиться загнанный в угол человек. Я не смотрю «Black Mirror» - не отрицая его проницательности и гениальности, я предпочитаю более легкомысленные сериалы и фильмы. Депрессивные книги я переживаю легче – видимо при чтении мой мозг готов совершать над собой усилия и переваривать темы, от которых обычно хочется спрятаться подальше – поэтому книга Катерини Калитко не вызвала у меня отторжения своей тематикой, и даже понравилась (хотя больше одного рассказа в день я не читала). Меня восхищает добротный язык произведения – совсем не такой, между прочим, как у Винничука (не хуже или лучше, а другой). Меня радует этот незаезженный в современной литературе жанр – вдумчивые рассказы, собранные одной тонкой нитью. Мне очень нравится, когда, несмотря на необычность темы и обстоятельств, я быстро въезжаю в происходящее, а не плутаю психологическими лабиринтами, понятными одному лишь автору произведения; и когда эта самая необычность не нарочитая. Короче, я очень рада, что эта книга оказалась в моей библиотеке.

Франсуа Лелорд - "Путешествие Гектора, или Поиски Счастья" (2002)

Сегодня, пока мой компьютер пытается выполнить все поставленные перед ним задачи, я в двух словах расскажу вам о двух не особо интересных вам книгах. 

Первая: «Путешествие Гектора, или Поиски счастья» Франсуа Лелорда о психоаналитике, который замечает, что обеспеченные и зажиточные клиенты его частной практики оказываются не более счастливыми, чем бездомные и безработные пациенты, приходящие к нему в городскую больницу. Устав от нытья и жалоб людей, у которых по большому счёту всё в жизни хорошо, Гектор отправляется в путешествие через Китай, африканскую страну (мы так и не знаем какую) и США для того, чтобы наблюдать за людьми и жизнью в других странах и понять, в чём же заключается счастье. В самолёте, в ресторане, утром в постели с проституткой, на вершине горы, в монастыре и даже в вонючем чулане в ожидании смерти, Гектор записывает свои наблюдения в маленький блокнотик, пытаясь сформулировать непреложные законы счастья. 

Может это один из тех редких случаев, когда фильм лучше книги?

Француз Франсуа Лелорд написал целое множество книг о Гекторе, первая из них (та, которую мы сейчас обсуждаем) была даже экранизирована с Саймоном Пеггом в главной роли. По какой-то причине эти книги пользуются особой популярностью в Германии – одна немка порекомендовала мне приключения Гектора в качестве тренировочного пособия для моего хромающего немецкого. Читала я, соответственно, на немецком, и вполне могла не уловить какие-то оттенки, какой-то особый лёгкий тон повествования, какой-то юмор и дух книги – короче говоря, высока вероятность того, что именно языковой барьер не позволил мне открыть для себя всю прелесть (не побоюсь этого слова) бестселлера. Я понимаю, почему создатели фильма взяли именно Пегга на роль Гектора, и тем ни менее не могу проникнуться никакими чувствами к главному герою. Гектор – рациональный трус, он не колеблясь отправляется в путешествие в поисках счастья, но при этом не может набраться смелости разорвать отношения, в которых он несчастен; он изменяет своей девушке направо и налево, практически влюбляется в других женщин, но явно не планирует признаваться в этом. Возможно, я анализирую книгу с излишней серьёзностью – ведь она написана совершенно несерьёзно, эдакая детская книга для взрослых – но ведь нужно же за что-то ухватиться, как-то объяснить своё абсолютное безразличие к книге и её героям! На самом деле вот эта нарочитая детскость повествования, эти приёмчики детской литературы (например, автор не называет африканскую страну, которую посетил Гектор, а лишь говорит что-то вроде «страна, в которой большинство людей имеют тёмную кожу и живут очень-очень бедно») меня просто раздражали – мне книга не казалась ни смешной, ни милой. Единственный плюс – её легко читать, она не пестрит сложными грамматическими конструкциями, присущими немецкому языку. В целом же, не книга, а пшик. 

Вторая: «The Fed and Lehman Brothers: Setting the Record Straight on a Financial Disaster» by Laurence Ball. Из названия (и отсутствия русского перевода) очевидно, что эта книга будет интересна ровно трём людям на планете – экономистам, которые до сих пор интересуются кризисом 2008 года и презирают Федеральную Резервную Систему. Автор провёл замечательное расследование настоящих причин банкротства крупнейшего инвестиционного банка. Это очень дотошная, очень последовательная книга, фактически концентрирующаяся на событиях одного месяца и использующая все возможные источники информации. Конечно, вы могли бы заказать эту книгу на амазоне за 22 евро, выучить английский к её доставке и прочесть весь этот анализ юридической документации и финансовых отчётов 10-К, а могли бы просто посмотреть фильм «Игра на понижение» (который я не смотрела, но который тоже о Lehman Brothers). Выбор за вами.

Юрий Винничук - "Танґо смерті" (2012)

Ещё в конце лета я обзавелась доступом к украинской литературе, и сегодня я наконец-то расскажу вам о книге, лежащей у меня в закладках уже больше года. Встречайте Юрия Винничука и его «Танґо смерті». 

Признаться откровенно, прочла я эту книгу довольно-таки давно (около месяца назад), и к настоящему моменту уже слегка поостыла. Роман рассказывает нам о львовянине Мирко Яроше и его научном труде над расшифровкой арканумской литературы. Став первым учёным, сумевшим разобраться в дотоле не разгаданном языке, Ярош наталкивается на упоминания определённого ритуала, позволявшего людям вспоминать свои прошлые жизни в будущих. Если человеку доведется услышать специальную музыку перед смертью, он сможет запомнить всё, что происходило с ним в этой жизни; и тогда достаточно лишь услышать те же ноты в следующей жизни чтобы вспомнить все свои прошлые ипостаси. Пытаясь понять, что же это за музыка, Ярош встречается со старым Йосипом Милькером – пережившим концлагерь скрипачом. Повествование бросает нас из сегодняшнего Львова во Львов довоенный, рассказывая параллельно о жизни сегодняшнего Яроша и тогдашнего Йосипа (и его троих друзей). Главный акцент романа, конечно, на Львове тридцатых годов, с его буднями, улицами, магазинами, событиями, его интернациональным населением и, самое главное, языком – вам придётся не раз и не два заглядывать в словарик в конце книги. До вас не сразу доходит, что во многом жизни Йосипа и его товарищей, знакомых, соседей переплетаются с современностью, что то тут то там находятся маленькие ниточки, связывающие между собой поколения (хотя бы та же тета Люція). В какой-то момент чуть ли не документальный во многом роман превращается в образную фантасмагорию, с бесконечными львовскими архивами и подводными цивилизациями в главных ролях, а затем вновь трансформируется в ужасающую военную реальность. Автор свободно жонглирует декорациями, стилями, языковыми инструментами и даже жанрами, но делает это так умело, что нам с вами не приходится ломать голову над пониманием текста – наоборот, каждая перемена воспринимается как новый аттракцион в Диснейленде, с удивлением и умеренным восторгом. 

Книга мне очень понравилась: может оттого, что я истосковалась по украинской литературе, может оттого, что давненько не читала ничего настолько же захватывающего (не считая Айн Рэнд, офкорс) и откровенно смешного (а тут уж я и не вспомню, когда в последний раз хохотала над текстом), а может просто оттого, что мне мил сам язык. 

«А шо? – скрушно кивала головою мамця. – Теперички маєте неабиякий клопіт. Мусите лежати кілька місяців у шпиталі і хтозна чи не ціле життя шкутильгати. А якби послухали мене, то зараз би не стогнали і не сичали від болю. Ходімо, сину. Не можу дивитися на тих невдячних скурвих синів. Він думав, шо він комусь ліпше зробить. А тепер його бідна жінка буде з ним ціле життя мучитися замість того, аби файно поховати і знову заміж вийти.» 

Многое я для себя почерпнула и с исторической точки зрения – о событиях, предшествовавших началу Второй мировой войны на территориях, принадлежащих сегодня Западной Украине. Я совершенно не сильна в истории – я никогда не могу запомнить даты, даже столетия тех или иных событий, мне тяжело даются имена и географические карты (хотя вот имена голливудских актёров или названия фильмов я запоминаю на-ура) – и лишь в рамках художественного произведения я могу приоткрыть для себя завесу тумана над нашим прошлым. 

«Танґо смерті» - прекрасный представитель современной украинской литературы. Я осталась в восторге от романа, его языка и его автора (да так, что даже ещё один роман Винничука дожидается меня на полке). Я бы рекомендовала его к прочтению всем тем, кто понимает украинский язык.

Ханс Рослинг - "Factfulness" (2018)

Сегодня девизу «надо бы что-то написать» наконец-то сопутствуют реальные усилия. Поговорим сегодня о книге, которая оказалась откровенно так себе, несмотря на рекомендации и высокие оценки некоторых критиков. Моя объективность, как обычно, под большим вопросом, поэтому не стоит воспринимать этот обзор как руководство к действию (или, в данном случае, к бездействию).

Наша книга – «Factfulness» Ханса Рослинга, шведского врача и специалиста по вопросам мирового здравоохранения. Этот рекомендованный Биллом Гейтсом (если честно, это позорная и единственная причина, по которой куплена книга) нон-фикшен пытается донести до своего читателя одну простую мысль: жизнь на планете становится лучше. Ханс Рослинг рассуждает о том, что убедительное большинство людей имеют устаревшие и пессимистичные взгляды на то, каков сегодня наш мир, недооценивают гуманитарные и экономические достижения последних лет и, наоборот, переоценивают уровень бедности, детской смертности, необразованности и неравенства. В начале книги есть интересный тест, пройдя который вы сможете оценить уровень своих знаний и понять, о чём говорит автор (я даю вам ссылку на этот же тест онлайн, его можно пройти на русском языке). Рослинг объясняет, что на самом деле, в общем и целом (конечно же, есть ещё ужасные места на планете, но их становится всё меньше и меньше), мир сегодня чувствует себя намного лучше, чем раньше, а наши представления о нём являются ошибочными не в последнюю очередь благодаря профессиональной «предвзятости» медиа (хорошие новости не делают рейтингов) и нашей с вами собственной позиции (с точки зрения относительно развитого государства все те, кто беднее нас, кажутся одинаково бедными, поэтому нам с высоты нашего полёта сложно оценить значительные улучшения в менее развитых странах). В принципе, вся книга – это набор уроков, применяя которые мы научимся адекватнее воспринимать окружающую нас реальность (например, Рослинг учит нас никогда не верить одинокой цифре статистики и всегда искать точку сравнения). 

Почему книга не произвела должного ошеломляющего впечатления? Во-первых, потому что я немного специализировалась на экономике развивающихся стран, и многие факты (хотя и не все) были мне известны – так что не было вау-эффекта от того, насколько сильно я «заблуждаюсь». Во-вторых, потому что в своём стремлении доказать нам, насколько необъективно негативен наш с вами взгляд на мир, Рослинг и сам искажает подачу фактов. Например, на одном из графиков он показывает нам (объективную) разницу в доходах между США и Мексикой (в среднем 67 долларов в день против 11), а на другом говорит «а теперь давайте представим те же данные, но по-другому» и тупо меняет шкалу на вертикальной оси так, чтобы разница в доходах не выглядела такой большой. На мой взгляд, это оскорбительная подтасовка фактов, и не пахнущая непредвзятостью: такой график, если не присматриваться к цифрам на оси, вводит в заблуждение, а если присматриваться – не имеет особого смысла. Есть и другие моменты, с которыми я совершенно не согласна, но именно этот график в самом начале книги в моих глазах дискредитировал автора как учёного (не поймите неправильно, Рослинг был действительно великим врачом и замечательным борцом на реальность, и в целом его миссия очень благородна и правильна, но нельзя прибегать к таким грязным приёмчикам – иначе чем ты лучше тех же СМИ?).

Я так и не смогла найти именно этот график в картинках гугл, хотя других - правильных - графиков из книги там предостаточно (пришлось фотографировать). Кто-то может мне объяснить, какой смысл в графике, в котором равные по длине отрезки не соответствуют равным денежным эквивалентам? Давайте увеличим масштаб ещё больше - тогда разницы между США и Мексикой вообще не будет! 

В-третьих, мне кажется, что если уж и писать книгу под названием Factfulness, то надо обладать действительно фактическим взглядом на мир и уметь представлять полную картину – как положительные, так и отрицательные тенденции. Автор мог бы нам рассказать о том, что количество террористических актов и их жертв возрастает (данные тут), или что увеличивается неравенство доходов (например, часть доходов в руках самых богатых). Надо отдать ему должное – Рослинг несколько раз подчёркивает, что в мире по-прежнему много плохого, и не пытается закрывать на это глаза; но при отсутствии такой же красочной статистики для негативных сдвигов его утверждение кажется немного слабоватым, а его позиция - однобокой. В-четвёртых, сама книга оставляет немного сумбурное впечатление – мне всё время казалось, что автор своими историями из жизни подводит меня к какой-то мысли, к какому-то главному выводу, но вывода так и не происходило. Короче говоря – правильный месседж, но не лучшая книга.

Айн Рэнд - "Атлант расправил плечи" (1957)

Я долго откладывала написание этого обзора – не знала как начать даже размышлять об этом чрезвычайно объёмном и совершенно необыкновенном произведении. Давно такого не было, чтобы книга вносила коррективы в моё мировоззрение – она его не поменяла, нет, но теперь каждый раз, слушая новости, читая статьи или сталкиваясь с гуманистическими призывами социальных сетей, я начинаю сомневаться в правильности когда-то на веру принятых истин. Итак, знакомьтесь – «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд. 

«Атлант расправил плечи» повествует об антиутопической разваливающейся Америке, в которой на смену продуктивному капитализму пришёл полный и окончательный коммунизм. Один за другим банкротятся предприятия – дегенеративное правительство в сговоре с лоббистами крупных заводов жёстко ограничивает здоровую конкуренцию и выводит из строя экономику, абсолютно не осознавая собственных действий. Те законы, которые должны бы приносить выгоду хотя бы самим лоббистам, не приносят выгоды никому, разрушая целые индустрии. Правительство из «антимонополистических соображений» разбивает самые эффективные из оставшихся работающих предприятий – эффективные лишь потому, что в этом ненадёжном мире могли положиться на собственные поставки сырья – и раздаёт их части ни на что не годным лизоблюдам и подхалимам чиновников. Один за другим исчезают великие созидатели – промышленники, учёные, судьи, артисты, изобретатели, осознавшие, что в этом новом мире нету места ни для них, ни для их изобретений. Буксует наука – те немногие умы, ещё не сбежавшие из этого хаоса, отказываются смотреть на то, что у них под носом, предпочитают не называть металл металлом, прогресс прогрессом, а солнце солнцем. В этом останавливающемся моторе мира пытаются как-то функционировать оставшиеся промышленные гиганты – Дагни Таггарт (фактически управляющая трансконтинентальной железной дорогой), Хэнк Риарден (изобретший новый металл, дешевле и прочнее повсеместной стали) и Элис Уайатт (нефтедобытчик). И все кругом – рабочие предприятий, торговцы, предприниматели, дамы на светских раутах и даже бомжи – задают один и тот же вопрос: «Кто такой Джон Голт?». 

“There should be a law limiting the sale of any book to ten thousand copies. This would throw the literary market open to new talent, fresh ideas and non-commercial writing. If people were forbidden to buy a million copies of the same piece of trash, they would be forced to buy better books.” 

Сегодня я менее чем когда-либо настроена пересказывать вам сюжет. Я не стану раскрывать никаких деталей, не выдам вам ни малейшего намёка на происходящие события – вы должны погрузиться в них самостоятельно, целиком и полностью, и вынырнуть на поверхность, лишь закрыв 1069-ую страницу (во всяком случае именно столько их было в моём издании книги). Но я просто должна упомянуть о том, почему эта книга настолько сильно на меня повлияла. 

Если вы слышали об Айн Рэнд – значит вы слышали и о её недолгом советском прошлом, о её эмиграции в США, и о её философии – философии объективизма, в которой эгоистически прославляется индивидуум как своя собственная величайшая ценность. Роман «Атлант расправил плечи» - очень философский, в том смысле что рассуждений о морали и смысле человеческого существования там не меньше, чем у Платона. Некоторые критики даже обзывают его романом-пропагандой (наивно считая это определение оскорбительным), и с этим даже можно согласиться, если не забывать, что в любом произведении всегда ярко просвечивают мысли самого автора, как бы он не прятался за спинами собственных персонажей. Любая книга – пропаганда, и качество книги не в последнюю очередь определяет то, что именно она пропагандирует. Айн Рэнд предлагает людям взять ответственность за свою жизнь в собственные руки, предлагает цель и средства к существованию, полному наслаждений и счастья – и такая пропаганда меня вполне устраивает. 

Айн Рэнд, конечно, разошлась не на шутку – один из монологов одного из главных героев занимает не менее пятидесяти страниц. Но в этом монологе – всё яростное бессилие от ужасной, нечеловеческой несправедливости, вся горечь и злость от осознания того, что кто-то другой, зачастую некомпетентный – абсолютно тебе посторонний – распоряжается твоей жизнью и решает, жить тебе или умирать. Мы помним, что писательница пережила (частично) "раскулачивание" и плановую экономику СССР, и отголоски этого опыта грубыми мазками занесены в канву произведения (правительство, пытающееся контролировать экономическую деятельность всей страны, несомненно терпит крах). Достаточно прямолинейная критика вот этого вот заученного с детства «от каждого по способностям, каждому по потребностям» сквозит с каждой страницы. Ведь если вдуматься – кого поощряет, кого награждает, к чему приводит подобная идеология? Почему кто-то, разбогатевший собственным умом, собственным многолетним трудом, собственными способностями или прилежанием, должен делиться с тем, кто неспособен (и не желает) трудиться, учиться, понимать лишь потому, что у этого второго есть такая потребность? Почему незаслуженные призы должны доставаться тем, кто кичится отсутствием способностей, кто выставляет своё бессилие в свете великого достоинства, а способность зарабатывать и получать прибыль как нечто постыдное и низменное? Айн Рэнд жёстко критикует “looters and moochers” – мародёров и попрошаек, ведь и те и другие (одни силой, другие мольбами) берут то, что им не должно причитаться, то, чего они не заработали и не заслужили. «Атлант расправил плечи» обличает губительный романтизм Робина Гуда – кто он такой, чтобы распоряжаться чужим добром, отдавать «нуждающимся» то, что ему самому никогда не принадлежало? 

И да, писательница яро пропагандирует необходимость заслужить – заслужить уважение, заслужить деньги и богатство, заслужить добро и любовь, заслужить милосердие. Ничто не должно даваться просто так. Самые презренные из её персонажей – те, кто требуют у жизни чего-то безвозмездно, которые хотят быть любимыми не за что-то, а ни за что, быть желанными и уважаемыми не благодаря собственным заслугам, а вопреки их отсутствию. 

«It takes no kindness to respect a man who deserves respect – it’s only a payment which he’s earned. To give an unearned respect is the supreme gesture of charity. »

И вот против этого бастует Айн Рэнд, и я вместе с ней! Нельзя любить того, кто этого не заслуживает! Нельзя поощрять праздность, леность, безделье! Нельзя ничего давать тем, кто этого не заработал – трудом, упорством, хотя бы готовностью трудиться по мере сил. Поступая подобным образом, дающий – человек, несомненно, щедрой души – санкционирует дальнейшие просьбы, со временем трансформирующиеся в требования и угрозы. Люди, живущие на милости дающего, превращаются в неблагодарных тиранов, считающих себя уполномоченными требовать, а их требования уполномоченными выполняться. 

Айн Рэнд рассуждает о многом. Её книгу, как мне кажется, часто критикуют (даже мой любимый Джон Оливер делал пятиминутный сюжет о книге под названием “How is this still a thing?”), потому что ошибочно полагают, что Айн Рэнд презирает все социалистические, демократические и гуманистические идеалы. Конечно, аполитичной её книгу назвать никак нельзя – она создаёт коммунистическую антиутопию, в которой намеренно гиперболизирует, доводит чуть ли не до абсурда негативные аспекты крайне-левого социализма, и ратует за чистый кристальный капитализм (ну и, так уж и быть, критика социальной демократии у неё тоже порой проскакивает). Но мне кажется, что вся идея намного шире и глубже, ведь в первую очередь писательница философствует о счастье, о том, что нет ничего достойного в религиозном прославлении бедности и несчастья как гаранта душевной чистоты, о том, что человек должен ценить и любить себя больше, чем кого-либо другого, и жить в первую очередь для себя, как бы это эгоистично не звучало. «Атлант расправил плечи» - гимн справедливости. Быть эгоистом – это не значит быть негодяем. Рациональный эгоист – это тот, кто всегда требует справедливой оплаты своей работы, своих услуг, своей помощи и своих чувств. И только так и может функционировать общество – не отдавая своего задаром и не отнимая чужого забесплатно. 

Мне не хватает слов и мыслей описать всё то, что я пережила с этой книгой. Я читала – и у меня колотилось сердце, краснели щёки, наворачивались злые слёзы – мой организм вполне себе физически реагировал на события в книге, на огромную, устрашающую несправедливость и беспомощность. Я читала и думала: да, деньги – не порок, а заработанное богатство – не повод стыдливо опускать глаза, это всего лишь отражение моей человеческой производительности; да, мои чувства можно купить – можно купить ответными чувствами, любовь любовью, уважение поступками; да, я хочу помогать людям безвозмездно – и получать в уплату благодарность, я хочу платить налоги – и получать в уплату социальные гарантии, чистые улицы и зелёные парки; да, я хочу обладать вещами – но я не хочу грабить и просить милостыни, а хочу заработать. Если вас не отпугнёт объём – прочтите то, что хочет вам сказать Айн Рэнд, не ради неё, не безвозмездно, а ради себя, ради того, чтобы относиться к себе хотя бы чуточку лучше.

Ни о чём

Сегодня - исключительно ради отчётности перед самой собой - я расскажу вам о целых четырёх книгах, которые в принципе не произвели на меня никакого особого впечатления. 

Первая – «Мы всегда жили в замке» Шерли Джексон (1962). Это история двух сестёр, проживающих с больным и слегка помешанным дядей в старинном особняке. Сестёр ненавидит или боится весь посёлок, потому что за несколько лет до этого в их доме произошла загадочная трагедия, унесшая жизни остальных членов семьи. Старшая сестра не выходит за пределы собственной усадьбы вообще, тогда как младшая раз в неделю отправляется за покупками и библиотечными книгами – и на этом трудном пути подвергается насмешкам, а подчас и угрозам со стороны жителей деревни. Устоявшееся уединение сестёр нарушает приезд их кузена, повлёкший за собой цепь несчастий для всех обитателей особняка. В принципе, книга неплохая, но я была разочарована – во-первых, потому что ошиблась с жанром (и ожидала хоррора вместо мистики – но в этом нет моей вины, всё проклятый goodreads со своими хеллоуинскими списками); во-вторых, потому что я уже читала Шерли Джексон, и в прошлый раз меня знатно пробрало; в-третьих, потому что никакой особой тайны для меня в повествовании не было – как-то слишком быстро догадываешься, что к чему. Как говорится, завышенные ожидания – ключ к разочарованию. 

Вторая – «The naked face» Сидни Шелдона (1970). Существует великое множество русскоязычных переводов, каждый из которых называется по-разному. Это детективный триллер, в котором психиатр пытается разгадать, кто же так безуспешно и настойчиво пытается его убить. Как и в случае с предыдущим пунктом, этот роман считается чуть ли не вершиной карьеры его создателя – и, как в предыдущей книге, ничего кроме разочарования и предсказуемости разгадка мне не принесла. Мне кажется, оба произведения просто не прошли проверку временем – наверняка полвека назад мышьяк в сахарнице и заказные убийства мафии впечатляли. Если честно, в здравом уме я бы никогда не стала тратить время на подобную «устаревшую» литературу – просто у меня дома была книга, и она была на немецком, и я решила потренировать язык. 

Третья – «The Woman in the Window» by A.J.Finn (2018, у него ещё даже страницы в википедии нету). Если вы следите за книжными новинками, то наверняка видели обложку этой книги – в какой-то момент она заполонила прилавки всех книжных магазинов. Если вкратце – абсолютно банальный бездарный триллер, пытающийся выехать на популярности «Девушки в поезде» и заимствующий столько всего оттуда, что у меня язык не поворачивается назвать его оригинальным произведением. В английском языке есть слово, которое отлично характеризует этот роман – derivative (часто его используют для описания научного труда, не привнесшего в науку ничего нового). Та же пьющая психически нестабильная подглядывающая за соседями женщина, потерявшая свою жизнь и наблюдающая убийство из окна (не поезда, нет) своего дома. Совершенно никому не советую. Не знаю, может роман грамотно описывает состояние людей с агорафобией… 

Четвёртая – «Поворот винта» Генри Джеймса (1898). Мистическая повесть, рассказывающая нам сбивчивую и иногда не совсем понятную историю гувернантки и её двух ангельских воспитанников, которым являются призраки. Опять-таки, книга вроде бы не плохая, но и не хорошая – что это за мистика, которая так и не сумела нагнать на меня (ужасно пугливую) никакого страху? 

Как видите, попытавшись превратить октябрь в месяц ужасов, мистики и триллера, я потерпела решительную неудачу. Если есть у вас на уме что-то такое, викторианское, пробирающее до мурашек – поделитесь!

Лоис Лоури - "Дающий" (1993)

Раз уж в последнее время я часто обращаюсь к прошлым обзорам и книгам, сегодня не могу не вспомнить свой старый пост о школьной программе по литературе. Там я возмущалась о том, что программа по литературе рассчитана непонятно на кого, и что школьные уроки по литературе не справляются со своей основополагающей задачей – привить любовь к чтению. Сегодня я (не в последний раз) хочу выразить своё возмущение, обнаружив ещё одну замечательную книгу, из которой я, к сожалению, выросла. Это «Дающий» Лоис Лоури. 

«Дающий» рассказывает нам о утопическом мире будущего, в котором царит истинное равенство. Жители коммуны следуют одному и тому же плану с самого рождения: в восемь лет у детей забирают их мягкие игрушки («утешители») и отправляют на «добровольную работу», в девять лет выдают велосипед («символ движения – от детства в Семейной Ячейке к взрослой жизни в коммуне»), а в двенадцать лет происходит главное событие в жизни человека – распределение будущих профессий, основывающееся на способностях и склонностях каждого ребёнка. Экономика коммуны процветает, в ней не существует голода или безработицы. Люди объединяются в Семейные Ячейки (подобранные Старейшинами) ради воспитания здоровых детей – «[…] один женского, один мужского пола» - детей, рождённых Роженицами. По вечерам Ячейки обсуждают, как прошёл их день, а по утрам пересказывают друг другу свои сны. В коммуне нету ни опасностей, ни серьёзных болезней; люди коммуны не знают о животных или насекомых, даже погода – и та всегда солнечная и ласковая. Люди чётко следуют установленным законам, и делают это добровольно – ведь законы и правила этого мира логичные и разумные. 

«Правила такого не было, но привлекать внимание к чертам или особенностям индивидуума, которые сильно отличали его от других, было не принято. Это считалось грубостью.» 

Старые люди, неспособные более к труду, отправляются в Дом Старых, в котором они живут до торжественной церемонии Удаления, после которой удалённые отправляются в Другое Место и никогда не возвращаются в коммуну. Сексуальных отношений в коммуне нету – подростки и взрослые принимают таблетки, подавляющие желание, а Роженицы рожают детей путём искусственного оплодотворения. В коммуне нету тюрьм и преступников – серьёзные нарушители караются Удалением из коммуны. Жители коммуны не чувствуют себя притеснёнными или ущемлёнными в какой бы то мере – никто не указывает им, как думать или чувствовать, никто не следит «тоталитарно» за порядком или соблюдением неважных правил (например, мелкие нарушения никак не наказываются, и многие дети нарушают правила и начинают учить своих младших братьев или сестёр ездить на велосипеде ещё до того, как тем исполнится девять). Они работают в наиболее плодотворных для своих природных склонностей областях, они живут в мире добрых, вежливых и отзывчивых людей. 

Я останавливаюсь очень подробно на описании этого мира специально для того, чтобы вы поняли его отличие от многих знаменитых антиутопий, и не сравнивали его с «1984», «Мы» или молодёжными книгами попроще вроде «Голодных игр». Мир «Дающего» (во всяком случае, именно так я его вижу) – не мрачный ужас тотального контроля, не абсурдный результат подавляющей мысли и чувства диктатуры, а, скорее, наоборот, счастливое общество высокоразвитых существ, не знающих тех проблем, которые терзают наших с вами современников. Единственная беда людей этого мира – отсутствие воспоминаний о прошлом (все эти воспоминания хранит специальный человек), да и ту они не осознают. Поэтому, на мой взгляд, и главная идея книги не в борьбе против системы (хотя, конечно, отголоски присутствуют). Ключом к роману является куда более философский вопрос: что случится с миром, в котором все равны? Каков был бы мир, если бы мы отказались от всех воспоминаний в пользу счастливого безбедного неведения? Насколько это важно, помнить, а значит и чувствовать боль, утрату, грусть и сожаления? Является ли такая жизнь – жизнь без страшных воспоминаний – по-настоящему счастливой, или это слово утрачивает всякий смысл? 

«Дающего» Лоис Лоури читать очень легко. Эта небольшая книга захватывает внимание читателя и не отпускает его до самого конца. Это образцовая детская литература, которая учит детей многим хорошим штукам – смелости, любви, состраданию; учит совершать поступки, если вера в их справедливость непоколебима, учит различать плохое, хорошее и серое между ними. Чему учит детей «Декамерон» Бокаччо, который мне задавали как внеклассное чтение в 8 классе (по-моему, его задавали ещё и моим родителям, и наверняка зададут моим детям – программа не меняется веками)? Почему, почему о действительно хороших детских и юношеских книгах узнаёшь только тогда, когда читать их уже поздновато?

Мартин Сутер - "Small world" (1997)

Сегодня я вкратце расскажу вам о книге, позволившей мне расширить свои географические литературные горизонты (помните литературную карту мира, которую я вам показывала? Так вот, эта книга не оттуда, ха-ха!). Впервые в своей жизни я прочла вообще что-либо родом из Швейцарии, поэтому, к сожалению, не берусь судить, является ли произведение хоть в какой-то мере репрезентативным в отношение швейцарского менталитета. Тем не менее, каким-то неуловимым образом эта книга (во всяком случае её перевод) отличается от английской или американской литературы, читанной мной в огромном количестве. Итак, представляю вам Мартина Сутера и его роман «Small world» (русскоязычный перевод названия романа по какой-то непонятной причине звучит так: «Small world, или я не забыл». Не спрашивайте меня почему. Я категорически с этим не согласна – бред, не несущий никакой смысловой нагрузки. Почему бы не перевести дословно – «Тесен мир»? Вопросы без ответов…). 

«Small world» рассказывает нам историю жизни старого алкоголика Конрада Ланга, который неприкаянно болтается по жизни (как сами-знаете-что в проруби), перебиваясь подработками, с барского плеча подкинутыми ему богатым семейством Кохов. Мы узнаём, что Конрад был сыном служанки Кохов, которого та бросила на произвол судьбы. Добросердечная Эльвира Зенн (в первом замужестве Эльвира Кох) приютила мальчишку, ставшего верным товарищем и напарником её пасынка Томаса Коха. Если Томас шёл в Оксфорд – туда же отправляли и Конрада, если Томас устраивал итальянские каникулы на яхте – там же ютился и Конрад. По сути, Конрад вопреки своей воле очутился в положении послушного сторожевого пса, вынужденного беспрекословно следовать за своим расхлёбанным хозяином. 

Всё, что мы чувствуем к Конраду поначалу – это презрение. Неблагодарный алкоголик, ничего не добившийся в жизни, живущий от подачки к подачке и за счёт работ, любезно предоставляемых ему Кохами (да и те он выполняет хуже чем спустя рукава), не имеющий силы разорвать связи с поддерживающим его семейством, не имеющий способностей и, видимо, желания стать самостоятельным, не гнушающийся попрошайничать у той же Эльвиры – вот каким мы видим Конрада. Мы чувствуем жалость к Кохам – ведь они, связанные узами былой дружбы, не могут бросить барахтающегося в синей луже Ланга, зная, что без их помощи он в два счёта останется на улице. Всё меняется, когда Ланг встречает Розмари и узнаёт об ужасном диагнозе. 

Удивительно, как за столь короткий срок книга умудряется перевернуть представления читателя с ног на голову. Не могу сказать, что я эмоционально привязалась к кому-то из персонажей – вместо этого мы с вами трезво, спокойно, как бы со стороны наблюдаем за разворачивающейся драмой, за той невообразимой несправедливостью, которой оказалась жизнь Конрада Ланга. В этом-то и особенность романа Мартина Сутера – он воспринимается как реальность, а не как литературное произведение. У меня создалось впечатление, что эту историю мне рассказала подруга за чашкой чая, будто бы это всё произошло со знакомым её знакомого. Ты понимаешь, что ничего не чувствуешь по этому поводу сердцем (я ведь его не знала, для меня этот человек – просто идея о человеке), но при этом осознаёшь весь ужас ситуации головой. Простите за сумбур, но именно такие ассоциации навевает мне «Small world». При этом, книга действительно интересна – её читаешь на одном дыхании – и не трагична по духу. С ней не сидишь, как с некоторыми, обливаясь слезами и пытаясь разобраться, где реальность, а где вымысел, и почему мир так несправедлив. Это отличное, лёгкое чтиво на вечер, поэтому если к великим свершениям гениев мировой литературы душа сегодня не лежит – смело беритесь за Сутера.

P.S. Не судите строго, не самый удачный обзор вышел, но что есть то есть. Даже ни одной цитаты не выписала, позорище...По книге, разумеется, есть фильм, но я бы его, наверное, не смотрела. 

Литературная карта мира

Помните, когда-то давно я показывала вам литературную карту мира? Сегодня я наткнулась на её отредкатированный вариант, которым и хочу с вами поделиться (ну ещё и сохранить для себя на память). Мне кажется, что литература со всего мира - это отличная возможность расширить свой кругозор, постигнуть чужой менталитет и чужую культуру, отвлечься от набивших оскомину англосаксов. Не благодарите. 

Источник: https://www.reddit.com/r/MapPorn/comments/606gq2/literature_map_of_the_world_v2_now_with_book_list/

Список книг: 

Asia and Australia:

Turkey - My Name is Red Georgia - Knight in the Panther’s Skin Armenia - The Fool Azerbaijan - Iran - Shahnameh Iraq - The Corpses Exhibition and Other Stories Syria - The Dark Side of love Lebanon - The Hakawati Israel - Mornings in Jenin Syria - The Dark Side of Love Kuwait - A Map of Home UAE - The Sand Fish Saudi Arabia - Cities of Salt Qatar - The Emergence of Qatar Yemen - The Hostage Oman - The Turtle of Oman Kazakhstan - The Book of Words Turkmenistan - The Tale of Aypi Uzbekistan - Chasing the Sea Kyrgyzstan - Jamilia Tajikistan - Hurramabad Afghanistan - Kite Runner Pakistan - The Reluctant Fundamentalist Nepal - The Palpasa Cafe India - The God of Small Things Bhutan - the Circle of Karma Bangladesh - A Golden Age Myanmar - Smile as they Bow Laos - In the Other Side of the Eye Thailand - The Four Reigns Vietnam - The Sorrows of War Cambodia - First they Killed my Family Taiwan - Green Island Sri Lanka - Anil’s Ghost Mongolia - The Blue Sky North Korea - The Aquariums of Pyongyang South Korea - The Vegetarian Japan - Kokoro China - The Dream of the Red Chamber Malaysia - The Garden of Evening Mists Brunei - Some Girls Indonesia - This Earth of Mankind Philippines - Noli Me Tangere East Timor - The Redundancy of Courage Azerbaijan - Blue Angels

Australia - Cloudstreet Papua New Guinea - Death of a Muruk Vanuatu - Black Stone Solomon Islands - Suremada Fiji - Tales of the Tikongs New Zealand - The bone People

Americas and Europe:

Canada - Anne of Green Gables U.S.A - To Kill a MockingBird Mexico - Pedro Paramo Guatemala - Men of Maize Belize - Beka Lamb Honduras - Cipotes El Salvador - Bitter Grounds Nicaragua - The Country Under my Skin Costa Rica - La Isla de los hombres solos Panama - Plenilunio Colombia - 100 Years of Solitude Venezuela - Dona Barbara Guyana - Palace of the Peacock Suriname - The Price of Sugar French Guiana - Papillon Ecuador - The Villager Brazil - Dom Casmurro Peru - Death in the Andes Bolivia - Bronze Race Paraguay - I the Supreme Argentina - Ficciones Chile - The House of the Spirits Uruguay - Soccer in the Sun and Shadow Cuba - Havana Bay Haiti - Breath, Eyes, Memory Dominican Republic - Wonderful Life of Oscar Wao Bahamas - The Measure of a Man Jamaica - A brief history of Seven Killings Puerto Rico - When I was Puerto Rican Lesser Antilles - Wide Sargasso Sea Greenland - Islands, the Universe, Home

Norway - Hunger Iceland - Jar City Sweden - Gosta Berling’s Saga Finland - The Unknown Soldier Denmark - Feeling for Snow Latvia - Nāvas Ena Estonia - Truth and Justice Lithuania - Black Sheep Belarus - Voices from Chernobyl Ukraine - Death and the Penguin Moldova - A Siberian Education Romania - Forest of the Hanged Bulgaria - Under the Yoke Poland - Pan Tadeusz Germany - Buddenbrooks Netherlands - The Discovery of Heaven Belgium - The Sorrow of Belgium Luxembourg - In Reality: Selected Poems United Kingdom - Great Expectations Ireland - Ulysses Czechia - The Good Soldier Slovakia - Rivers of Babylon France - The Count of Monte Cristo Spain - Don Quixote Portugal - Baltasar and Blimunda Austria - The Man Without Qualities Switzerland - Heidi Italy - The Divine Comedy Slovenia - Alamut Croatia - Cafe Europa Hungary - Eclipse of the Crescent Moon Bosnia and Herzegovina - Zlata’s diary Serbia - Dictionary of the Khazars Montenegro - Montenegro: A Novel Albania - The General of the Dead Army Macedonia - Freud’s Sister Greece - The Iliad Russia - War and Peace

Бедный автор, конечно, столько говна в свой адрес получил - всем всё не так. Тем не менее, я считаю это отличной отправной точкой. Если вам интересна тема мировой литературы, есть ещё одна девушка, которая прочла по одной книге из 196 стран мира, ссылка на её список здесь.

Уильям Шекспир - "Макбет" (1623)

Раз уж мы с вами заговорили о драматургии (если помните, в октябре мы уже прочли «Пигмалион» и «Монологи вагины»), нельзя не вспомнить самого выдающегося мирового драматурга Уильяма нашего Шекспира. Его пьесы ставят на мировых театральных сценах на протяжение уже более 400 лет! Каждый двоечник (не говоря уже о людях образованных) слышал хотя бы что-то о «Гамлете» или «Ромео и Джульетте». Если вдуматься, нужно быть действительно (без преувеличений) талантом вселенского масштаба, чтобы имена выдуманных тобой средневековых возлюбленных стали олицетворением разрушительной силы любви и в семнадцатом, и в двадцать первом веке. Ни один из современных героев, мне кажется, так и не смог переплюнуть в известности Ромео – это знание каким-то мистическим образом бессознательно передаётся из поколения в поколение! Я даже не читала никогда «Отелло», и тем не менее вот это вот «молилась ли ты на ночь, Дездемона?» сидит в моей памяти понадёжней иностранных языков и математических формул. Недавно я восполнила ещё один пробел в образовании и прочла «Макбет». 

Не знаю, признавалась ли я вам в этом, но я терпеть не могу стихотворения. Мне всегда казалось, что и смысл, и чувства можно куда лучше передать прозой, не мучаясь поисками рифмы, не заставляя читателя морщиться от неловкости, если автор выдумывает слова или меняет ударения, дабы сохранить ритм. Единственным исключением из моего стихотворного целибата стали сонеты Шекспира – я прочла их уже в сознательном возрасте и даже попыталась выучить наизусть один из них («С твоей любовью, с памятью о ней, всех королей на свете я сильней.»). То же самое произошло и с трагедиями – несмотря на нелюбовь к пьесам, за Шекспира я взялась сознательно и ни разу об этом не пожалела. «Макбет» рассказывает нам о великом полководце (сюрприз-сюрприз) Макбете, задумавшем убить короля Шотландии, дабы самому сесть на заветный трон. Сюжет пересказывать нету смысла – мучимый угрызениями совести, подстёгиваемый предсказанием ведьм и науськиваниями собственной жены, Макбет совершает подлое убийство, становится королём и диктатором, и правит кровавой рукой до тех самых пор, пока его не убивают в бою за престол. 

Моя электронная версия «Макбета» шла в комплекте с обширным послесловием, которое толкует всё происходящее в трагедии на протяжение многих страниц. Шекспир – это один из тех случаев, когда о книге можно говорить много и долго, а можно вообще ничего не говорить. Лично мне сказать нечего – я бы никогда не додумалась до тех выводов и предположений, сделанных в анализе произведения. Главная мысль послесловия в следующем: трагедия Макбета заключалась в том, что он считал себя (обоснованно) человеком, чьи достоинства не соответствуют званию. Он считал, что по чести и справедливости, человек его внутренней силы и способностей обладает «естественным правом» быть королём, а не просто таном каких-то земель; но поскольку честный пусть к престолу ему заказан, убийство является лишь необходимым злом. Встреча с ведьмами, предсказавшими ему корону, лишь укрепила Макбета в его уверенности. «Подобно другим честолюбцам, он верит в предначертанность своей судьбы высшими силами, что должно оправдать его в собственных глазах и во мнении других.» Конечно, ведьмы лишь озвучили то, что Макбет вынашивал в своей голове месяцами, о чём нам сообщает леди Макбет: «Но разве зверь тебе твой план внушил?». 

Три ведьмы, картина Alexandre-Marie Colin

Если честно, мне не легко воспринимать пьесы, если я не смотрю их в театре. Если бы существовал кинематографический аналог литературного «Макбета» (не просто фильм, а фильм один в один как книга), любой критик разбил бы такой фильм в пух и прах за недостаточную экспозицию. Я не осознавала, в чём трагедия Макбета, пока не прочла послесловие, мне и в голову не пришло, что Макбет – действительно достойный кандидат на трон, не имеющий легальных средств его занять, и в этом его беда. Я не знала Макбета-героя, а знала лишь терзающегося страхом и сомнениями убийцу, который и убийство-то не смог довести до конца. В моих глазах куда достойней выглядела та же леди Макбет, пусть кровожадная, зато бесстрашная, пусть бессердечная и честолюбивая, зато не робеющая, не сомневающаяся в однажды принятом решении. Более того, Макбет не особо состоялся и как король – его не любили, боялись и презирали. К сожалению, мне ни разу не удалось прочувствовать трагедию Макбета, трагедию достойного человека, который совершил зло из необходимости и тем самым потерял своё достоинство. Я бы очень хотела посмотреть классическую, качественную театральную постановку, чтобы уловить эту драму – ведь, наверное, только так и нужно воспринимать Шекспира.

Ивлин Во - "Пригоршня праха" (1934)

Сижу и не знаю, как начать. На протяжении последнего месяца я нахожусь в процессе чтения одной огромной (просто-таки монументальнейшей) книги. Проблема моя не только в том, что книга большая, а времени мало, но и в том, что я чересчур чувствительна для подобной литературы – после каждой главы мне нужно отложить книгу, чтобы отдышаться и прийти в себя. Поэтому я растягиваю удовольствие, читая в промежутках между большой литературой маленькие (по размеру, а не значению) произведения. Сегодня мы поговорим о «Пригоршне праха» Ивлина Во. 

Роман знакомит нас с супружеской парой Тони и Брендой Ласт. Они живут в огромном, но некомфортном готическом замке, доставшемся Тони в наследство и рьяно им оберегаемом. Все средства от поместья вкладываются в выплату налога на наследство, поэтому несмотря на огромные доходы пара живёт скромно, откладывая последние деньги на будущий ремонт и отказываясь от светских выездов и поездок в Лондон. Тони в таком раскладе всё устраивает – он счастлив в браке, ему никогда не нравились вечеринки, гости и выезды, а свой вышедший из моды особняк он обожает даже больше, чем свою жену. Бренда тоже выглядит довольной жизнью – на первый взгляд супруги гармонируют между собой – но уже в начале книги автор (устами других, второстепенных персонажей) намекает нам на то, что Бренда была грозой тусовок, что брак со скучным Тони стал окончанием её светской карьеры, и что её руки добивались более достойные кавалеры. Размеренная жизнь семейства Ласт заканчивается, когда в гости к ним набивается спьяну приглашённый отброс светского общества Бивер, падкий на дармовую еду и льстивые слова. И, поверьте, когда я говорю отброс, я ничуть не преувеличиваю: Бивер славился тем, что не имел ни способностей, ни талантов, ни амбиций, ни карьеры, он жил за счёт матери-дизайнера, и всегда, если и был приглашён на обед или ужин, то лишь в самую последнюю очередь. Можно смело предположить, что и высотой духовных качеств бесталанный юноша не отличался. Вы уже, наверное, догадались, что произошло дальше – Бренда влюбилась в Бивера и пустилась во все тяжкие. 

Кристин Скотт Томас в роли Бренды Ласт из фильма "Пригоршня праха" (1998)

Наверное, мне нужно попытаться хотя бы немного оправдать поведение Бренды. Тони, каким бы достойным он ни был человеком, оказался недальновидным – эгоистично желая во что бы то ни стало сохранить родовое поместье, он не догадался спросить себя, разделяет ли Бренда его страсть, готова ли она пожертвовать своими интересами (какими бы мелочными они ни были) и экономить на всём, лишь бы сохранить за собой неудобный холодный замок, к которому она не чувствует никакой фамильной привязанности. Изголодавшись по общению, по щекотавшему некогда тщеславие светскому обществу, Бренда заводит интрижку с первым встречным и бросает семью (включая маленького сына) не столько ради любви, сколько ради самой интрижки, ради того, чтобы весь свет снова о ней заговорил. И как только она попала в свою стихию, как только она полностью осознала, как сильно ей не хватало вот этой, низкой, приправленной модой и сплетнями жизни, Бренда не захотела возвращаться назад. 

Конечно, я не могу не осуждать Бренду: только опустившийся, недостойный человек мог выбрать предметом своего воздыхания такого душевно убогого, как Бивер. При всём при этом Бренда отдавала себе отчёт в том, что Бивер в неё не влюблён, что он бесхребетная и ни на что не способная амёба, достойная быть в отношениях лишь с собственной матерью. 

«Из чувства самосохранения она запретила Биверу посылать ей подарок или письмо, потому что наперёд знала: что бы он ни написал, оскорбит её своим убожеством, но, несмотря на это, она нервничала, поджидая почту, и надеялась, что он всё же её ослушается.» (Бивер таки прислал ей письмо, которое начал писать до обеда и не закончил, а потом забыл об этом и так и отправил его обрывающимся на полуслове…) 

Более того, читатель (если он такой же чувствительный, как я), ближе к концу книги начинает Бренду презирать – за то, как она отреагировала на новости о сыне, за то, как пыталась подложить под мужа другую женщину, и за то, как бесчестно она решила поступить при разводе с Тони. Эти ситуации показывают нам, что Бренда никогда не любила ни Тони, ни их сына, не чувствовала к ним даже собственнической ревности, и, скорее всего, вышла замуж лишь потому, что была девицей на выданье и было уже пора. 

Бренда и Бивер, из одноимённого фильма (1988)

Если вы надеетесь на осуществление высшей справедливости, на работу кармы, на то, что к концу книги каждый получит по заслугам – не надейтесь. Ивлин Во напоминает нам, что нет такой инстанции как небесная канцелярия, что никто не ведёт бухгалтерию душ, и что порой «по заслугам» получает не подлец, а праведник. Не берусь утверждать с уверенностью, но мне кажется, что именно поэтому роман называется «Пригоршня праха» - вся жизнь Тони, с его мечтами и иллюзиями, с его несчастьем, с его борьбой могла бы уместиться в одной ладони, оказалась лишь несущественным этапом в жизни тех, кто с лёгкостью смахнул пыль чужого существования со своей души.

Yascha Mounk - "The People vs. Democracy" (2018)

Когда-то давно, а точнее 14 марта 2018 года, я сохранила у себя в фейсбуке книжку, пообещав её прочесть, если она появится в моей научной библиотеке (ну, знаете, такое реальное здание с книжками, в котором можно взять что-то почитать на время совершенно бесплатно, а не какая-нибудь там электронная или, упаси боже, онлайн библиотека). И что бы вы думали – не прошло и года, как она там действительно появилась, и я её действительно прочитала. Итак, встречайте одну из важнейших нон-фикшен книг года “The People vs. Democracy” by Yascha Mounk. Ну да, книга на английском, и её ещё не успели перевести (хотя я не уверена, что книги, изданные Harvard University Press, вообще переводят на русский язык), и она наверняка не бестселлер, выставленный на витрине в каждом книжном, – но про неё писали в NYTimes, её автор является уважаемым профессором Гарварда, и, самое главное, никогда ещё нон-фикшен книга не меняла мою жизнь так кардинально. Если вы продрались сквозь предыдущее предложение, добро пожаловать в обзор, мы начинаем со следующего абзаца. 

“The People vs. Democracy” – книга о нашей суровой политической действительности. Автор объясняет нам, что такое на самом деле либеральная демократия, почему этот политический строй преобладал в развитых странах на протяжении более полувека, почему на сегодняшний день этот строй потихоньку меняется не в лучшую сторону, и чем это чревато. Даже такой неотёсанный танкист (в смысле что из танка) как я, не следящий за политическими новостями абсолютно, знает, что в США к власти пришёл дегенерат Трамп, а в Турции воцарился автократ Эрдоган, что во Франции, Италии, Греции, Венгрии и даже Польше всё большее влияние получают радикальные правые и левые партии, и что в Германии бритоголовые неонацисты зигуют на парадах под весёлую музыку. Yascha Mounk – с этого момента я буду называть его Яша Мунк – объяснил мне, почему сегодня правят балом радикалы и популисты. По сути, либеральная демократия состоит из двух главных компонентов: демократии, то есть власти большинства, и либерализма, то есть уважения к индивидуальным правам. Либеральная демократия представляет собой сбалансированное общество, в котором большинство чётко выражает свои интересы (через своих представителей – государственных служащих), не ущемляя при этом права и интересы меньшинств. Популисты у власти, обещающие людям простые решения сложных проблем (ну вроде Трампа и его мексиканской стены) опасны тем, что готовы попрать индивидуальные права ради поддержки большинства (и да здравствует расизм, мизогиния, гомофобия и прочие приятности), превратив либеральную демократию в нелиберальную демократию. Широкое распространение различных не элективных организаций (те же Центральные Банки, различные комиссии, высшие суды и т.д.) являют собой другую фазу политического спектра – недемократичный либерализм - в которой перенимают на себя функции управления отдельными частями нашей с вами жизни, не являясь при этом выбранными населением (безусловно, многие из этих технократов нужны и важны). Либеральная демократия трансформируется, и независимо от того, плохо это или хорошо, Яша Мунк считает, что нам с вами нужно избавиться от демократических иллюзий и уметь правильно определить тот политический строй, который преобладает в конкретной стране. 

Автор рассказывает нам о причинах происходящих перемен. Оказывается, многие политологи и учёные ещё десять лет назад были уверенны в стабильности либеральной демократии – если уж страна достигла этой стадии политического развития, ей оттуда никуда не деться. Всего десять лет спустя оказалось, что это не так. Яша определяет несколько факторов, способствовавших стабильности либеральной демократии в прошлом – экономический рост, контроль государства и/или небольшого количества людей над информационным пространством (до эры интернета и социальных сетей, в которых каждый коммунист может донести своё мнение до тысяч людей без каких-либо затрат), гомогенная самоидентификация народа как одной нации – и объясняет, как экономическая стагнация, глобализация и компьютеризация планеты поспособствовали нарушению политической гармонии. И, чтобы не быть голословным, предлагает пути решения некоторых из перечисленных проблем. 

Как я уже заявила выше, книга “The People vs. Democracy” очень сильно повлияла на моё мировоззрение. Я никогда не интересовалась политикой – для меня, выросшей под пьяные застольные споры бабушек и дедушек о том, что все депутаты козлы, политические новости всегда казались чем-то бессмысленным и не представляли никакого интереса. Политика мало влияла на мою жизнь, и мне казалось разумным не тратить своё время и нервы на попытки разобраться в политической ситуации страны, в которой я живу. После прочтения этой книги всё для меня кардинально изменилось – теперь уже не моя родня, а я и мои друзья с пеной у рта (хоть и не по пьяни) обсуждаем то, что происходит в мире. Если честно, книга меня здорово напугала, а пристальное внимание за мировой политикой, последующее за прочтением, привело к выводам, которые пугают меня ещё больше. Расисты, моральные уроды, убийцы, насильники, тираны и автократы в роли президентов и судей – я не знаю, что нас ждёт дальше. Мне страшно жить там, где я живу – и ещё страшнее от того, что, по всей видимости, бежать отсюда некуда. Но я предпочитаю осознанный страх неосознанному безразличию. Я бы очень рекомендовала эту книгу всем тем, кто в состоянии её прочесть.